Картинки с выставки / Эмиль Нольде в Гран Пале

На выставке представлены (и неплохо представлены) все направления его зрелого творчества: прежде всего, пейзажи, в частности, и морские, сцены городской жизни, натюрморты, портреты и, конечно, священное искусство. Гвоздь программы - алтарный образ "Жизнь Христа" - полный цикл, большой полиптих из девяти частей. Эдакое внезапное восстановление временных связей германского искусства - из готики в экспрессионизм...

Эмиль Нольде. Жизнь Христа (полный цикл). 1911-12
(Photo : RMN / Nolde Stiftung-Seebüll)

«Писать об искусстве, говорить о живописи – устрашающая задача, которую множество критиков решают столь просто. И бывает, они путают все, что важно и что не важно, не считаясь, если можно так сказать, с тайными соотношениями вещей». Так в 1926 году писал Жорж Руо, самый трагический из французских художников первой половины XX века. И добавлял: «Если вы будете писать обо мне, прошу вас: говорите о живописи, а о вашем покорном слуге не говорите ничего, или совсем немного...»

Критики, которые пишут сегодня об Эмиле Нольде, в основном, поступают наоборот. Вряд ли потому, что они осознали, насколько «говорить о живописи – устрашающая задача». Просто несмотря на то, что под конец он жил таким же затворником, что и француз Жорж Руо, линия жизни немца Эмиля Нольде попала в один такой узел истории, мимо которого никак не пройти.

С Нольде произошло нечто сравнимое с тем, что происходило с русскими авангардистами в эпоху раннего большевизма и молодой советской республики. Эмиль Нольде считал, что в своей живописи он – выразитель германского духа. В 1933 году, когда Гитлер пришел к власти, Национал-социалистическая студенческая лига Германии назначила художника председателем Объединенных школ искусства. И год спустя Нольде самым естественным образом вступил в Национал-социалистическое рабочее содружество Северной Силезии (позже это «рабочее содружество» влилось в ряды Национал-социалистической рабочей партии).

Однако, эпоха первоначального энтузиазма ушла (в нацистской Германии еще стремительнее, чем в «социально близком» СССР), и авангардистов, желающих возглавить революцию в искусстве, прогнали... В 1937 году Гамбургский суд даже провел расследование о вступлении Нольде в нацистскую партию – с целью исключить его. Но исключать Нольде не пришлось: суд выяснил, что художник в партию не вступал. Тот февральский суд был первой ласточкой, а летом стартовала идеологическая кампания против «Entartete Kunst», «Дегенеративного искусства». На выставке "дегенеративного искусства", открывшейся 20 июля 1937 года в Мюнхене, было представлено 48 картин Нольде. Замысел организаторов выставки был - показать, какая это всё недостойная арийских духовных высот мазня. Эффект оказался двусмысленным: выставка "дегенертивного искусства" оказалась самой популярной за все существование нацистского режима...

Выставка "Entartete Kunst" ("Дегенеративное искусство") в Берлине в 1938 г. На стене - "Жизнь Христа (полный цикл).
(Photo : RMN)

Больше тысячи картин Эмиля Нольде были изъяты из музеев Германии. Так «выразитель германского духа» был извергнут из доминирующей культуры Третьего рейха. Стоит отметить, что когда Нольде обратился к Геббельсу с просьбой отдать картины, которые он одолжил немецким музеям, картины ему вернули. В 1939 году в кострах-манифестах нацистского отказа от культуры горели и картины Нольде. С 41 в задачи гестапо входила, среди прочего, проверка того как "дегенеративные" художники соблюдают запрет на живописание.

В это время Эмиль Нольде писал маленькие акварели на той бумаге, которую он находил (шла война, на все был дефицит). Десяток таких акварелей есть на выставке - это чудо цветовой насыщенности и чистоты колорита, простейшие по своей композиции пейзажи, ну скажем: море, небо, в море горящий корабль...

Война прошла, Эмиль Нольде остался жить в своем далеком Зеебюле на севере Германии (неподалеку от датской границы) и (наконец, признанный и почитаемый) скончался там в 1956 году - в совсем новую для европейской культуры эпоху, к которой он, кажется, не имел никакого отношения. Там, в Зеебюле находится музей Нольде, где сосредоточено подавляющее большинство его работ, из которого и прибыло большинство экспонатов на выставку в парижский Гран Пале.

Эмиль Нольде начинал свои занятия живописью в последнее десятилетие XIX века и шел обычными для немецких (и не только немецких) художников того времени путями. Во-первых, натурализм: подчеркнуто конкретное, материальное изображение предметов и персонажей, как будто на них наведен особый объектив, приближающий все шероховатости и неровности. Во-вторых, Нольде следовал моде на религиозно-мифологически-сказочные сюжеты, которые тогда в творчестве каждого художника преломлялись как Бог на душу положит вплоть до откровенной и безосновательной отсебятины.

Но Нольде был максималистом, и всякую чашу, за которую брался, стремился испить до дна. Этот максимализм, кстати, - свойство всех немецких художников-экспрессионистов, и как практически на всех них, решающее влияние на Нольде оказал Ван Гог. Это - встреча с живописью как таковой: с цветом и фактурой, с фактурой, которая есть плоть живописи, и цветом, который есть ее кровь. И, конечно, это встреча со светом. Именно Ван Гог явил в своих картинах хорошо забытую старую истину: смысл живописи, ее суть - в выражении света Господня, изливающегося на наш мир, преображающего наш мир, напоминающего нам, каким этот мир когда-то был или когда-то будет, каким наш мир должен быть или какой он есть по-настоящему, да только глаза наши покрыты пленкой, которая мешает нам его видеть (а может быть, эта пленка хранит наши глаза от ожога, и только такой художник, как Ван Гог дает нам видеть, не обжигаясь).

Эмиль Нольде. Дико танцующие дети. 1909.
(Photo : RMN / Kunsthalle zu Kiel)

Так почувствовали это художники в Европе в начале XX века, и в 1905 году Эмиль Нольде приступил к расчистке своей палитры, удаляя из нее все, что не служило выражению света. Этому соответствовали и сюжеты: залитые солнцем сады и танцующие в садах дети...

Картина "Дико танцующие дети" 1909 года - некий пик светоносности: кажется, сама краска плавится под жаром палящего солнца, в этом мареве расплываются контуры, теряются линии, а если подойти к картине поближе, то пропадает все, кроме бурной мешанины красных, оранжевых, желтых красочных наслоений, в которых вспыхивают местами голубые и изумрудно-зеленые. Из картины идет ощутимо больше света, чем падающего на нее освещения. Такого эффекта (ради которого, видимо, разрывается душа художника?) - такого эффекта Эмиль Нольде достиг (судя по выставке в Гран Пале) еще один раз: в одном из морских пейзажей.

Эмиль Нольде. Жизнь Христа (полный цикл). 1911-12. Рождество
(Photo : RMN / Nolde Stiftung-Seebüll)

В 10-ые годы XX века Нольде отошел от метода, в котором краски сплавляются в бурной мешанине. Его живопись остается бурной, но картина разделяется на строго разграниченные цветовые плоскости, а бурность чувств передается неординарными сочетаниями цветов и неординардным предназначением каждого цвета: зелеными или красными головами, например, которые однако же, в монументальной игре цветных пятен выглядят совершенно естественно, заставляя нас предположить, что мы просто просмотрели, какого цвета они по-настоящему в жизни. Показателен в этом смысле Младенец в Рождестве (одной из девяти частей полного цикла Жизни Христа). Этот Младенец, только что родившийся во спасение мира, кажется, впервые в истории христианской живописи окрашен в естественный цвет только что родившегося младенца - фиолетовый. (А то мы как-то привыкли, что на картинах Младенец Иисус с самого рождения выглядит как минимум трехмесячным.)

Цвета, насыщенные сами по себе, оживляемые цветами соседними, - это богатство и напряженность цвета сочетаются с рисунком нарочито грубым, порой до карикатурности. И это сочетание порождает новый стиль, ближайшего родственника которому можно найти только в германской готической скульптуре, где ребра Распятого вывернуты навстречу зрителю, а складки одежд на святых живут отдельной жизнью. Если вспомнить, что готические соборы и украшавшая их скульптура в родную для них эпоху раскрашивались в яркие цвета, то сравнение с Нольде еще более уместно.

Эмиль Нольде. Двое русских II. 1915
(Photo : RMN / Museum of Modern Art, New York)

Осенью 1913 года Эмиль Нольде отправился с экспедицией имперской колониальной службы на Новую Гвинею. Тропические закаты стали для его художественного темперамента естественным сюжетом. Бурный колорит Нольде и бурные цвета Новой Гвинеи совпали, и на короткое время немецкий художник из европейского экспрессиониста превратился в тропического реалиста. Но в отличие от Гогена, Нольде решил вернуться в Европу, там его ждала родная Германия. По дороге к дальним колониям Нольде пересек Сибирь, где он делал зарисовки, по которым затем написал картины. На выставке есть две такие картины, изображающие русских. Судя по картинам, это совершенно дикие люди, азиаты.

Выставка Эмиля Нольде в парижском Большом дворце, Гран Пале проходит до 19 января 2009 года

Смотреть, читать, слушать все "Картинки с выставки"