Экология России / Дзержинск и химическая опасность

Полигон ТБО Игумново: прекращены пожары на крупнейшей свалке Европы

Российские экологи могут отпраздновать небольшую победу в своей нелегкой борьбе за чистоту окружающей среды, а заодно и в борьбе с глобальным потеплением климата. Минувшим летом в районе Нижнего Новгорода перестала гореть свалка, которую часто называют самой крупной в России, а то и во всей Европе. Свалка, которая носит официальное название «полигон твердых бытовых отходов Игумново», горела на протяжении последних лет практически постоянно, выбрасывая  в атмосферу токсические вещества и отравляя здоровье местных жителей. В середине 1970- годов на этом месте появилась городская свалка соседнего Дзержинска. В 1983-м она получила областной статус, и сюда повезли бытовые отходы из Нижнего Новгорода. Для местных жителей полигон Игумново стал проблемой в постсоветское время. Рассказывает местный эколог Михаил Бубнов, руководитель экологической автономной некоммерческой организации «Вьюница».

Михаил Бубнов, руководитель экологической организации "Вьюница"
(Photo:D.Gusev/RFI)

Михаил БУБНОВ: Получается, что до 1990-х годов полигон собирал достаточно мало мусора. Не так уж сильно он нас беспокоил. А в 1991 году случилось то, что должно было случиться, когда появилось много товаров нероссийского происхождения, упаковок стало намного больше, Естественно, утилизировать их никто не мог по-настоящему, и массово стал плодиться мусор везде и всюду, особенно, в таких мегаполисах, как Нижний Новгород. Повезли на полигон. Поскольку утилизация была слабым звеном, полигон, который до этого продолжал дымиться и гореть, он стал гореть серьезно и сильно, выделяя огромное количество стойких органических загрязнителей. Любой пластик выделяет такие стойкие органические загрязнители как диоксины, которые очень сильно влияют на здоровье людей, нарушая их иммунную систему. Задымления были очень мощные, и вот в начале 2000-х годов подобные задымления привели к тому, что – в 2006 году – случилась авария на объездной дороге Московское шоссе-Богородск: до 40 машин столкнулось на задымленном участке этой дороги, было много битых машин и один пострадавший. Таких задымлений было много, когда проезжающие поезда шли со скоростью не более 5 км/ч, издавая постоянные гудки. То же самое было с машинами, которые могли только «шагом» продвигаться по шоссе в дневное время, чтобы не столкнуться друг с другом.

Полигон ТБО "Игумново" постоянно горел до июня 2009 года
(Photo: archive A.Piluguin)

Предприниматели-поджигатели

Пожары на свалке Игумново – между Дзержинском и нижним Новгородом –  имели не только естественные причины. Объясняет эколог Михаил Бубнов.

Михаил БУБНОВ: Тело полигона горело все время. Еще когда полигон принадлежал городу Дзержинску, возили туда не только бытовой мусор: близлежащие химические предприятия – под видом бытового мусора –  завозили туда и химические отходы. Горело там от сжатия: под тяжестью происходили какие-то химические процессы и происходило возгорание, тем более, что свалочный газ – или метан – он имеет свойство самовозгораться. А последние годы, когда много стало мусора – ну представляете, 600-800 машин в день привозили мусор! – такое количество нельзя было утрамбовать. Естественно, нужно было находить какие-то способы утилизации. Один из способов – это использование рабочей силы «бомжей» для сортировки мусора. Другой способ – когда с вечера пятницы до утра понедельника полигон горел просто. Его просто поджигали, чтобы подготовить на 5 рабочих дней площадку для сбора мусора. Такое тоже было, и это было неоднократно подтверждено нашими обращениями».

Свалка Игумново превратилась в местную «печальную» достопримечательность. Посмотреть на горы мусора высотой 20 метров на площади 40 гектар стали приезжать не только российские, но иностранные журналисты. Протесты местных жителей и экологов увенчались успехом лишь недавно.

Михаил БУБНОВ: Такое повторялось неоднократно, и на все эти «шалости» предпринимателей, хозяев полигона, мы отвечали жалобами, требованиями, обращениями. И в конце концов наши обращения дошли до тех людей, которые смогли это запретить. В этом году (2009) – в июне месяце губернатор (Нижегородской области) Валерий Шанцев, проводя совещание прямо на полигоне Игумново, сказал господам, которые ведают этим бизнесом, что если они будут продолжать вести его так, как в прошлые годы, и если появятся жалобы жителей на работу полигона,- то никого из этих бизнесменов на полигоне и близко не будет. И не только их, но и тех чиновников, которые покрывают этих горе-предпринимателей. С июня этого года полигон перестал дымить. До этого не могли найти ни одной машины песка, а сейчас завозят туда до сотни машин в день с тем, чтобы полигон не дымил и работал, как полагается любому современному полигону.

Особо охраняемый мусор

Достучаться до властей экологам и гражданам оказалось весьма непросто. Чтобы добиться авторитарного решения губернатора, которое положило конец пожарам, понадобилась долгая борьба. Прежде всего, с хозяевами полигона бытовых отходов, которые строго охраняли от посторонних глаз свои профессиональные и пиротехнические секреты.

Михаил БУБНОВ: Могу сказать, что когда мы попытались первый раз пройти на полигон, на нас набросилась охрана. Фотоаппарат у нас отняли, потом мы долго с ними выясняли отношения. В общем, нас не пустили. И в дальнейшем гражданское население на полигон не пускали. Хотя на полигоне всегда жило от 100 до 200 человек «бомжей», постоянно, не выходя с полигона. Также туда попадали «бомжи», которые приезжали из близлежащего города Дзержинска, и те «бомжи», которые жили вокруг полигона (да и сейчас они там живут). Не могли попасть туда только обычные законопослушные граждане. Такова позиция хозяев полигона и администрации Нижнего Новгорода, которая как-то потворствует такому решению. Поэтому и нам, и тем корреспондентам, кто приезжал посмотреть и заснять живущий таким образом полигон, приходилось заснимать его издалека. Были случаи, когда некоторых корреспондентов избивали, вызывали ОМОН и забирали в «каталажку». Это было, например, в прошлом году с французскими корреспондентами. Были и с нами тоже случаи, когда приходилось выяснять отношения (с охраной) … до кулаков.

Может ли Дзержинск провалиться сквозь землю?

Крупнейшая свалка Европы – полигон «Игумново» – будет закрыта. Такое решение в прошлом году принял нижегородский суд по иску природоохранной прокуратуры. Закрыть свалку должны были уже в новом году, но по просьбе властей полигон проработает еще года полтора. В 6 километрах власти уже выбрали места для строительства нового полигона. Правда, местные экологи оспаривают и это решение. Дзержинск и его окрестности являются зоной повышенной карстовой опасности: вымывание подземных пород приводит там к образованию полостей и провалам. О риске напомнил эколог Михаил Бубнов.

Михаил БУБНОВ: Мы не согласны и со строительством того полигона в том месте, где его хотят построить. Полигоны подобного типа – полигоны твердых бытовых отходов – как и промышленные полигоны в междуречье Оки и Волги не должны создаваться по идее, потому что здесь достаточно много закарстованных мест. Никто не может сказать, как поведет себя земля в том или другом месте. Слишком часто на территории городского округа Дзержинск происходят аварии и обрушения почвы из-за того, что происходит вымывание пород под землей и происходят карстоопасные ситуации. В 1996 году, например, на производстве «Химмаш» произошло обрушение целого цеха: здание цеха провалилось на 6 метров в глубину! Достаточно большая воронка была. Таких обрушений в городе много. Особенно это заметно по железнодорожной трассе Москва-Нижний Новгород, по автомобильным трассам Москва-Нижний Новгород и Дзержинск-Автозавод. А также в районе нынешнего полигона Игумново, чуть южнее. Там закарстованность в пределах 3 категории карстоопасности – достаточно высокий уровень.

4 августа 2009 в карстовый провал в Дзержинске провалился автомобиль
(Photo: archive A.Piluguin)

Дзержинск и Хиросима

О карстовой опасности в Дзержинске не устает говорить Андрей Пилюгин, бывший председатель комитета по экологии городской Думы. Инженера-химика и кандидата технических наук исполнительная власть считает «оппозиционером по призванию» и предпочитает от него отмахиваться. По мнению Пилюгина, Дзержинску может грозить техногенная катастрофа. Город, бывшая столица советской химии, и сегодня остается крупным центром химической промышленности. Место для размещения опасных производств, между тем, выбрано крайне неудачное. Карстовые провалы почвы в любой момент могут привести к масштабной трагедии. Так на опасном месте расположен Терминал легких углеводородов: неожиданный провал может привести там к взрыву окиси этилена, - предупреждает Андрей Пилюгин. Его озабоченность разделяет и руководитель экологической организации «Вьюница» Михаил Бубнов.

Михаил БУБНОВ: В основном сейчас из того, что производится, нас беспокоит окись этилена. Есть такое производство, которое по-настоящему опасно для окружающей среды в радиусе, как минимум, 12 километров. В случае аварии может произойти взрыв, равный трем атомным бомбам, сброшенным на Хиросиму. В радиусе 12 километров может быть все разрушено: это все химические производства Восточной промзоны, Дзержинск полностью, в том числе и военное производство завода Свердлова. Ну и достанется, конечно, Заречной части Нижнего Новгорода – Ленинскому, Канавинскому и Автозаводскому районам. Много химических производств может быть разрушено, и много химических веществ, вредных для здоровья, будут выброшены в атмосферу и почву. Они могут попасть в Оку, и последствия могут сказаться вплоть до Астрахани. Вот это одно из мест, которые нас очень сильно волнуют.

Сто лет химические заводы "ходят под себя"

Но даже если оставить в стороне гипотетические катастрофы, Дзержинск остается проблемной экологической зоной. С 1990-х годов город получил мировую известность, попав в Книгу рекордов Гиннеса как самый загрязненный небольшой город мира. Несколько лет назад разразился скандал с рейтингом американского института Блэксмита (Blacksmith Institute): эта организация внесла Дзержинск в свой список самых загрязненных мест планеты наряду с Чернобылем. Об истории химического загрязнения города Дзержинска напоминает Андрей Пилюгин, бывший председатель комитета по экологии городской Думы.

Андрей Пилюгин, бывший председатель комитета по экологии городской Думы Дзержинска
(Photo:D.Gusev/RFI)

Андрей ПИЛЮГИН: Начало «большой химии», как там ни считай, 1914-16 годы. Значит уже 100 лет, и 100 лет эти заводы, не имеющие полигона по захоронению токсичных отходов, «ходят под себя»! Под себя! Была одна попытка серьезная создать Балахнинский полигон промотходов. Это Балахнинский район Нижегородской области – здесь недалеко. Причем, спроектировали его так, что не успели построить полигон – сразу началось загрязнение Тепловского водозабора. Об этом мы говорили, печатали в местной газете «Дзержинец». Власть исполнительная не реагировала. Позже стали зажимать и публикации. Вначале не рисковали.

Экологические проблемы Дзержинска, влияние «большой химии» на людей и среду вышли на первый план сразу после крушения советской власти. Тогда в начале 1990-х Андрей Пилюгин стал депутатом местного совета и возглавил комиссию по экологии.

Андрей ПИЛЮГИН: Уже в июне месяце 1990 года мы организовали первую экологическую сессию (городского совета депутатов). Очень бурно работали, потому что мы понимали, что Дзержинском надо заниматься. На тот момент, когда я начал заниматься Дзержинском как председатель комиссии по экологии, Дзержинск выбрасывал по абсолютной величине столько же во все 3 среды, сколько и Нижний Новгород, миллионный с лишним город. Вот и судите. Это позже начали замалчивать. На тот период не замалчивали. Да, конечно, не афишировалась проблема, но и не замалчивалась. Дзержинск опасен, все остальное опасно. Но особенно Дзержинск.

О том, как химия становилась неизбежной частью жизни дзержинцев, вспоминает эколог Михаил Бубнов.

Михаил БУБНОВ: Да, было такое название – столица большой химии. Когда работали химические предприятия, в 1980-е годы особенно, то естественно, объем производства был намного больше, чем сейчас. Работали устаревшие производства. Поэтому выбросов было много, и эти выбросы частенько доходили до населенных пунктов, расположенных в Восточной промзоне. Мы могли даже определять по запаху, какое из предприятий сегодня сделало нам «подарок». Или это завод жирных спиртов – ныне «Синтез», его производство тетратилсвинца, или же это «Оргстекло», или же другие близлежащие предприятия. Мы могли определить по запаху, какое предприятие нас «одарило» своими выбросами.

В Дзержинске расположены производства военной химии, когда-то здесь производили и боевые отравляющие вещества. Крупнейшим в отрасли заводом боеприпасов остается завод имени Свердлова. Тема «боевая химия и экология» остается в Дзержинске военной тайной.

Андрей ПИЛЮГИН: Мы же не знаем, общественность не знает (хотя я и интересовался этим вопросом): а где захоронены отходы отравляющих веществ? Где? Слухи есть… Говорят: там-то, там-то, там-то… Слухи. Когда мы делали съемки, готовя первую экологическую сессию, мы выехали на Ржавку. Там сбрасывали отходы с завода Свердлова. Когда я опустил палец в воду, у меня палец горел. Это была скорее всего какая-нибудь щелочь. Там же захоронен тротил – тоже яд. Если посмотрим взрывплощадку завода Свердлова – это свалка химических токсичных веществ. Вся территория Дзержинска, особенно вблизи предприятий, - это сплошная свалка промышленных токсичных отходов. Сплошная! Грубо говоря: как только кончился Дзержинск, вдоль железной дороги, и по Горбатовку включительно. Особенно южная сторона этих предприятий.

Экологическую угрозу представляют т.н. «шламонакопители», а попросту отстойники для отходов химических предприятий Дзержинска. «Черный» юмор местных жителей проявляется в названиях этих отстойников. «Черная дыра» у завода «Оргстекло». «Белое море» возле предприятия «Капролактам».

Андрей ПИЛЮГИН: Вы смотрели «Белое море»? Там же сбросили с завода «Капролактам» гипсосодержащие отходы. Все бы хорошо,  только в этот же коллектор сбросили отходы ртутного электролиза. И попала туда ртуть, которая не позволяет переработать этот фактически химически чистый гипс, прекрасный строительный материал.

Десятилетия большой советской химии оставили свой разрушающий след в жизни Дзержинска. Масштаб последствий до сих пор не изучен досконально. Власти охотно берут на вооружение тезис о том, что после крушения Советского союза производство в Дзержинске резко сократилось, степень опасности снизилась, а следовательно беспокоиться не стоит. С таким мнением лишь отчасти согласен эколог Михаил Бубнов.

Михаил БУБНОВ: Сейчас объем производства на этих предприятиях значительно ниже, и в первую очередь прекращены работы старых производств. Поэтому таких выбросов уже не заметно, кроме разве что выбросов с производства акрилата. Но и сейчас, когда происходят выбросы, заметно это, когда проезжаешь по автомобильной или железнодорожной трассе от Дзержинска в сторону Нижнего Новгорода и когда ветер дует в сторону трассы. Это или же «Корунд», или «Капролактам», или «Оргстекло». Там тоже можно определить, какое производство может одарить вас небольшим «подарком»: это или же хлор, или другое вещество, которое неправильно эксплуатируют.

г.Дзержинск называли "столицей" химической промышленности СССР
(Photo:D.Gusev/RFI)

Дзержинск: химия и жизнь сегодня. Что изменилось?

Изменилась ли ситуация в Дзержинске – столице большой химии - сегодня?

Андрей ПИЛЮГИН: Технологии-то не изменились. То есть они так же «валят под себя», с деланным или искренним возмущением говорят о том, что нет полигона захоронений и т.п. Но все уже привыкли.

Проблемой Дзержинска, - считает Андрей Пилюгин, - остается и мониторинг экологической ситуации. Эколог-оппозиционер отмечает в своих обращениях: «Раньше в Дзержинске было 8 стационарных постов  экологического контроля - осталось только 4». Ведется ли сейчас в городе полный и исчерпывающий мониторинг ситуации?

Андрей ПИЛЮГИН: Фактически нет… Кем? Предполагалось, что это Роскомгидромет. Нет… (Они анализируют ситуацию) только по четырем веществам. А у нас в перечне только 30 с лишним. Причем, большинство из них 1 и 2 класса опасности. Они же не попадают в статистическую отчетность!

Недостаток информации и специальных исследований считает недопустимым Андрей Пилюгин – бывший глава комитета по экологии дзержинской городской думы.

Андрей ПИЛЮГИН: Власть наша – повторяю по словам: Врет! Врет! И еще раз врет! Куда делись за 100 лет все эти отходы?! В воздухе нет? Простите, а из воздуха мы мало потребляем отравляющих всяких веществ. Мы больше потребляем с чем? С водой! Какое качество у нас воды? Плохое. Но это не подробный анализ. Дальше. С едой? С едой. Кто проводил подробный анализ того, соответствует ли наша еда нормам? Никто. Пытались? Да, но ничего не довели до конца. Но ладно, это эмоции. Ведь ладно, я как понимаю: плохо есть плохо. Но насколько плохо? Каковы допуски? Вот до такой концентрации ничего страшного – природа фильтрует. После этого – опасно: жди (беды) или создавай что-то. Есть такие работы? Нет!

В своих обращениях к властям, вплоть до президента, Андрей Пилюгин выступает с идеей превращения города Дзержинска в «экологический полигон». Загрязненный город, который чуть было не получил в 1990-е годы статус зоны экологического бедствия, должен стать экспериментальной площадкой для изучения разрушительного воздействия человека на окружающую среду. И не просто для изучения, а для выработки практических рекомендаций по решению экологических проблем.

Власти прислушались к экологам: спасение реки Вьюницы

Река Вьюница превратилась в болото в результате "хозяйственной" деятельности человека.
(Photo:D.Gusev/RFI)

В ожидании комплексного решения проблем Дзержинска, местные экологи продолжают свою борьбу за спасение того, что можно еще попытаться спасти. Например, реку Вьюница, которая впадает в Оку, протекая через поселок Горбатовка. Когда-то Вьюница была чистой рекой, здесь водились многочисленные породы рыб – в том числе редкая рыба вьюн. Теперь осталась одна порода – ротан, которая выживает в экстремальных условиях. Исчезли ондатры и выхухоли. Водоплавающих птиц по берегам вытеснили вороны и галки. Чудовищные превращения произошли на памяти местных жителей. Река стала превращаться в болото после создания в её верховьях двух больших свалок. Одна – это уже упомянутая свалка Игумново. А другая – полигон промышленных отходов автозавода ГАЗ. Были разрушены каналы, которые строились местными жителями для регулирования водосброса. Со свалок в речку стало попадать несметное количество вредных отходов. О трагедии Вьюницы рассказывает эколог Михаил Бубнов, который вместе с товарищами разработал план спасения реки.

Михаил БУБНОВ: Река превратилась в зловонную канаву, в сточную канаву. В такую же, как река Ржавка на территории Нижнего Новогорода: она в свое время превратилась в сточную канаву для промышленных и бытовых объектов Нижнего Новгорода. Мы в последние годы стали серьезно требовать от правительства области того, чтобы они изменили взгляд на эту реку и территорию наших поселков – Новое Доскино, Горбатовка, совхоз Доскино – и предложили свою программу действий. В связи с принятием генерального плана Нижнего Новгорода и Дзержинска наши просьбы были учтены во время слушаний и предварительных обсуждений. Правительство области приняло наше предложение начать очистку реки Вьюница, демонтаж и реконструкцию гидросооружений. Мы очень рады, что подключилось не только правительство области, но были выделены деньги правительством России. Мы надеемся, что в ближайшие 2-3 года будут полностью выделены не менее 100 миллионов рублей на очистку реки, берегоукрепление и на все, что касается улучшения жизни реки, самой реки.

Работы по спасению реки Вьюница уже начались, хотя и были приостановлены. Власти Нижегородской области и города Дзержинска согласуют совместное финансирование работ. На то, что работы продолжатся в будущем году, надеется Михаил Бубнов, руководитель автономной и некоммерческой экологической организации «Вьюница». Кроме него, в передаче принимал участие эколог, профессиональный химик и бывший депутат Андрей Пилюгин.

С ними беседовал Дмитрий Гусев. РФИ, из Дзержинска Нижегородской области России.