По мосту едут светло-зелёные вагоны парижского метро, в двух шагах огромное здание оперы Бастилии, а террасы многочисленных кафе вокруг площади переполнены. После холодного марта солнце наконец-то начало припекать. Бастилия – район известный своими барами, кафе и ресторанами, и суматоха здесь не утихает ни днем, ни ночью. И, тем не менее, стоит пройти несколько десятков метров, спуститься к набережной канала Арсенала и очутиться в тихом уголке, где обитатели порта ведут размеренную жизнь на палубе своих плавучих домов и иногда, по утрам, даже слышны крики чаек. Здесь обосновались и парижские пенсионеры,  и молодые артисты, и  английские и голландские туристы, останавливающиеся здесь на зимовку.

Ив Нюстен, управляющий ресторана на пенсии, поселился здесь несколько лет назад. Он купил своё судно «Аталанта» в нерабочем состоянии и сам его отремонтировал. Ив, пожилой энергичный мужчина небольшого роста с громадными усами. «Аталанта» – его гордость. Большую часть года она стоит на приколе и служит домом Иву, но несколько месяцев в году он обязательно проводит в плавание по рекам Франции.   

Ив НЮСТЕН: Речная навигация это моя страсть. Раньше я просто рыбачил, и поэтому мне доводилось плавать. Но потом я почувствовал вкус к навигации по-настоящему. Во Франции очень хорошо развита сеть рек и каналов, поэтому я с большим удовольствием путешествую по стране. Особенно мне нравится плавать по каналам, скорость небольшая и есть возможность всё хорошенько рассмотреть вокруг. Это фантастика! Я веду судовой журнал, сначала в течение дня я записываю на черновик, а вечером все переписываю в журнал. Этим журналом я очень дорожу. Вот смотрите, например в 2008 году я проплыл 1398 километров, прошёл 479 шлюзов,  4 туннеля, 16 каналов и рек,  и провёл в плавание  62 дня.

ЖИЗНЬ ПОРТОВАЯ

Брюно Барбьё, заместитель начальника порта работает в управлении капитана порта уже 25 лет. Почти со дня основания, ведь до1983 года здесь был порт для торговых судов. Брюно Барбьё объясняет правила порта.   

Брюно БАРБЬЕ: Наш порт рассчитан на 180 судов. Сейчас все места заняты. В конце мая некоторые суда будут постепенно уходить. А летом мы будем принимать плавсредства на маленький срок. Эти парусники, лодки и баржи, которые вы видите, разойдутся кто куда в ближайшие месяцы. Некоторые пойдут в другие порта, некоторые вернуться домой. Некоторые, кто приехал из других стран, вернутся в Англию, Голландию, Бельгию, Германию. Большинство владельцев это пенсионеры. Они путешествуют, останавливаются то там, то здесь. У нас они проводят четыре-пять месяцев зимой. Потом они могут пойти, например, в Кёльн, в Германию, или  в Амстердам, или Роттердам, в Голландию. Каждую зиму они проводят в новом порту, чтобы так сказать сменить обстановку. В нашем порту примерно 70 – 80% иностранцев. Много голландцев, англичан и немножко бельгийцев и немцев. Ну конечно, есть и французы. Здесь у нас своего рода кемпинг на воде. Они путешествуют повсюду. Ну и решили посетить Францию. У нас тут есть один  канадец, его  баркас называется «Black magic», он перевёз его из Канады на грузовом судне во Францию. И теперь он путешествует по Европе, вот уже около четырёх лет. 

Брюно БАРБЬЕ: Люди, которые у нас зимуют, проводят здесь около пяти – шести месяцев. С сентября 2009 года по май 2010 года.  А следующий сезон для зимовки начнётся в сентябре 2010 и  продолжится до мая 2011. То есть идея в том, что тот, кто был на зимовке, уходит из порта в конце мая, и освобождается место для тех, кто останавливается здесь проездом на несколько дней.  Весь июнь, июль, август и иногда сентябрь, к нам заходят суда на три – четыре дня. За летние месяцы к нам заходит примерно полторы тысячи, или даже тысяча восемьсот судов. Например, если у вас есть  парусник, вы можете зайти на три- четыре дня, а потом поплыть дальше. Мы стараемся организовать так, чтобы всегда были места для таких судов. В этом году у нас около 70 свободных мест. И где то 85 судов у нас стоят круглогодично. Для них есть единственное ограничение – они должны покидать порт на три недели в год.  И когда они уходят, мы можем принимать тех, кто заходит к нам проездом на несколько дней.  Поэтому у нас тут всё время всё в движении. Одни уходят, другие приходят.  И только на тридцати судах у нас живут постоянно. Мы их, так сказать, терпим, потому что всё-таки основное предназначение нашего порта – принимать туристов, а не постоянно живущих на баржах парижан.    

А сколько стоит место в Порту Арсенала?

Брюно БАРБЬЕ: Тариф зависит от размера судна. Например, годовая стоянка для судна, длиной менее 12 метров, стоит 5 тысяч евро. Для маленького судна, длина которого не превышает 6 метров, это 2 тысячи триста евро в год. А для большого судна, длиной 25 метров,  -12 тысяч шестьсот евро.

"ПАРИЖСКИЕ КАНАДЦЫ "

Рядом с управлением капитана порта стоит Do Littles, одиннадцатиметровое парусное судно с канадским флагом. На палубе греются под весенним солнцем Лори Уайт, её муж Уолли Жумило, три пятнистых спаниеля и черный кот.

Лори УАЙТ: Мы уплыли из Канады три года назад, в апреле, из нашего городка Литтл Каррент в центральной части Канады. Путешествие из Литтл Каррент до Парижа заняло у нас полгода. Мы пересекли Атлантический океан, сделали остановку на Азорских островах, на Мадейре, в Гибралтаре, в Испании. Начиная с сентября 2007 года, мы живем здесь, на канале. С 2007 года мы проводим каждую зиму в Париже. Потому что Париж – это Париж! Это чудесный город! Я называю его липучкой! Как ты только здесь очутился, сразу же прилипаешь и уже не можешь уехать отсюда. Мы любим гулять пешком, и для этого Париж очень хорошо подходит. Мы любим ходить в музеи, на выставки. Здесь прекрасная еда, дешёвое вино, люди с чудесным темпераментом, так что здесь очень хорошая жизнь.

Уолли ЖУМИЛО (муж Лори Уайт): Мы начали ходить под парусом около 20 лет назад. Нам понравилось это чувство свободы, ощущать, как ветер толкает парусник, то что можно плыть, куда душа пожелает, и смотреть разные вещи. Нам это всегда нравилось. И когда  у нас появилась возможность, мы вышли на пенсию, и посвятили себя полностью плаванию. Вот уже три года мы на воде. Когда мы решили совершить это путешествие, мы рассматривали разные маршруты. Думали и о Карибах, и о кругосветном путешествии. Но потом решили, что в Европе больше всего интересных мест. Поэтому мы здесь и очутились. Мы не хотели просто оставаться на борту. Нам нужно было иметь возможность что-то делать, что-то смотреть. И Париж для этого отлично подходит, впрочем, как и вся Европа.

Раньше Лори работала биологом, а Уолли инженером у крупной металлургической компании.  Лори говорит, что на жизнь на паруснике им вполне хватает пенсии.

Лори УАЙТ: Люди хотят иметь машину, большой дом, ездить в отпуск каждый год. И на всё это уходит много денег. А когда вы избавляетесь от машины, от дома и от трат, связанных с отпуском, вам нужен только хлеб и крыша над головой. Вот на это мы всё и тратим, а наш парусник – это наш дом.  

РУССКАЯ "НАДЕЖДА" ФРАНЦУЗА МИШЕЛЯ СИГАЛА

Среди французских и английских названий судов: «Топаз», «Ватерлили», «Калипсо», «Азимут», «Маргарит», «Люсиль» выделяется «Надежда», написанное кириллицей. Правда, название дублировано и  латиницей. Неужели тут поселился и русский? Обитатель судна – Мишель Сигала, французский актёр, действительно говорит по-русски.

Мишель СИГАЛА: Да, называется «Надежда», потому что мне кажется, что, во-первых, это красивое имя. Во-вторых, надежда – это важно. Я помню, что когда я начинал изучать русский язык,я увидел интервью по телевидению с девушкой, её звали Надежда. А ещё есть жена Мандельштама, её зовут Надежда, мне кажется.

«Надежда» длиной 8 метров. Получается, её внутреннее пространство примерно такое же, как в парижской однокомнатной квартире с кухней. Мишель купил судно несколько лет назад, сейчас его цена в пределах тридцати сорока тысяч евро. А за стоянку в порту он платит от двухсот до трёхсот евро в месяц, в зависимости от сезона. 

Мишель СИГАЛА: Я живу здесь уже почти четыре года. Ну, потому что мне нравится. Здесь спокойно. Впечатление, что живёшь и в городе, и не в городе. Это просто другой мир, другая обстановка. Другой вид жизни. Даже если баржа стоит в порту, есть всегда впечатление путешествия. Слышны крики чаек. Человек всегда хочет жить по-другому. Он недоволен своей жизнью. Когда живёшь на воде, у тебя есть впечатление, что ты постоянно путешествуешь, что каждый день – это новый день. Как говорят на французском, это не рутина. Когда я захочу, я могу быстро попасть на Сену, у меня есть свой личный речной трамвайчик. Это лучше. За сорок минут я могу доплыть до Нотр-Дама. Я уже путешествовал с этой баржей в течение недели. Очень далеко отсюда, до Мант Ла Жоли.  Доплыть до Мант Ла Жоли - это почти целая экспедиция. Поездом до туда ехать 45 минут. А на барже это занимает  три дня. 

-Туда и обратно?

- Нет, просто туда. Когда живёшь на барже, нельзя думать об эффективности. Понятно?

Несколько лет назад французская туристическая компания предложила Мишелю отправиться в Россию для работы менеджером на российском круизном теплоходе. Всё лето Мишель проплавал по каналам и рекам между Москвой и Петербургом вместе с русским экипажем и двумястами французскими туристами-пенсионерами.

Мишель СИГАЛА: Это было три четыре года назад. Мне предложили работать два-три месяца директором круиза. Это был круиз по каналу Москвы, по Волге, по озеры Ладога, ещё я был на острове Кижи.

ВЕНЕЦИЯ В ПАРИЖЕ

Рядом с «Надеждой»  стоит «Докс». На «Доксе» живёт Эдмон Ронэ. Сейчас он на пенсии, а раньше работал оператором в кино. В каюте фотографии молодого Эдмона на съёмочной площадке вместе с Жаном-Полем Бельмондо, Сержем Генсбуром, Софи Марсо. Эдмон – старожил порта Арсенал. Он поселился здесь двадцать пять лет назад. Многие годы Эдмон увлекается моделированием кораблей. А для этого жить вблизи воды просто необходимо. Говорит Эдмон Ронэ.

Эдмон РОНЭ: Я здесь из-за моей страсти к моделированию. Если бы я жил в квартире, мне бы пришлось каждый раз брать с собой модель корабля и идти куда-нибудь, чтобы её испытывать. А здесь я беру модель и сразу спускаю на воду. И спокойно пробую, как она плавает. Если, например я проснусь в шесть часов утра, у меня появится какая-нибудь идея, я могу сразу же попробовать, вода под боком.  На суше это не так просто.

Эдмон РОНЭ: Здесь совсем другая жизнь, чем на суше. В многоквартирном доме, где я жил раньше, я прожил 20 лет, и никого особенно не знал. Мою соседку я видел раз в полгода. Мы здоровались и всё. А здесь по-другому. Кто-нибудь приходит, спрашивает совета, или ещё что-нибудь. Контакт налаживается, и потом приглашаем друг друга на чай, на кофе. Вот так вот. Одалживаем друг у друга инструменты. Потом  и темы для разговора искать не надо. Спрашиваем друг друга, кто как долго плавает и по каким маршрутам. Например, рядом живёт женщина, которая приплыла сюда с юга Франции. Её сын работает в Париже, а она не захотела оставаться одна в провинции. Она теперь здесь, ищет работу в Париже.

- Что это за музыка?

- Это карнавал.

Каждый год в порту Арсенала проходит Карнавал. Жители плавучих домов одеваются в костюмы и маски, по каналу плавает несколько венецианских гондол, и раздаются арии из итальянских опер. Здесь, в центре Парижа есть те, кто живет на воде, но не проплыл ни мили. Но и они любят путешествовать, превращая один раз в году парижский канал Арсенала в Венецию.