Андрей Кравчук. Во-первых, тема истории нашей страны была страшно интересна. Наиболее драматичный этап  нашей страны — это время начала XX века, когда случилась Первая мировая война и революция, изменившая страну. Рухнули устои, рухнул целый мир. Как в этих условиях можно выжить, сохранить достоинство, честь, любить, жить. И не выживать, а жить.

Хотелось эти вещи как-то осмыслить и о них рассказать.

Жанр

Я не думаю, что этот фильм не является чисто продюсерским. Потому что кино, которое мы сделали, оно, конечно же

, не является авторским в понимании какой-то локальности, артхаузности. Это не значит «плохо — хорошо». Просто если делаешь такой фильм, то хочется, чтобы как можно большее количество зрителей его посмотрели. Иначе делать такой фильм, наверное, бессмысленно. Потому что он сложно-постановочный, он достаточно высокобюджетный для российского кино, сложно-технологичный. Нам хотелось, чтобы люди его увидели, пережили, думали, чувствовали, спорили и говорили. И у нас, мне кажется, это получилось, потому что в России этот фильм посмотрело около 7 миллионов человек. Это где-то 8 процентов населения пошло в кино и посмотрело картину. Значит, фильм получился.

Я читал очень много отзывов о фильме, и многие фильмы смотрели кино по второму разу. Многие люди говорили, что этот фильм их «не отпускает», они продолжают с ним жить, думать об этом, думать о себе. И, значит, у нас что-то получилось, что-то настоящее.

Полемика

Но, при этом фильм вызвал в России острые дебаты. Острые дебаты относительно взгляда на историю, относительно фигуры Колчака, главного героя. До сих пор еще эта фигура не однозначно воспринимается в нашем обществе. До сих пор еще вызывает яростные споры.

Перед 4 ноября (4 ноября это праздник в России, день единения) мы открыли мемориальную доску Колчаку. Потому что 4 ноября — день рождения Колчака. Открыли доску на небольшой часовне Федора Конюхова, достаточно известного путешественника. Мы доску открывали не Колчаку как верховному правителю России, человеку, который возглавил белое движение, а как полярному исследователю, путешественнику, человеку, который открывал Северный морской путь и принимал участие в освоении северных земель. И эту доску перед 7 ноября разбили. К сожалению, был совершен акт вандализма. Значит, настолько остро и неоднозначно до сих пор еще в нашей стране восприятие истории. Наш фильм не ставил перед собой целью пересмотреть историю: сделать красных плохими, а белых хорошими, либо наоборот. Для нас война и революция были предлагаемыми обстоятельствами, предлагаемыми обстоятельствами, в которых два человека любят друг друга и пытаются эту любовь пронести. Сложные отношения, сложные характеры. И как можно разобраться в себе, разобраться в этих отношениях, когда мир вокруг летит в тартарары. Все горит, все рушится, убийство стало чем-то повседневным, и страна просто рухнула. Поэтому, что, что мы делали, было мне очень интересно.

В фильме мы видим великолепные батальные сцены, грандиозные сцены морских боев. Тяжело было такой фильм поднимать? Как снималось?

Андрей Кравчук. Фильм занял четыре года моей жизни. Это очень много. Снимали мы почти полтора года и это тоже очень м

ного.

Получилось так, что на время работы над фильмом в моей жизни практически ничего не было.

Был удивительный случай.

Е.Боярская в роли Анны Тимиревой. Кадр из фильма "Адмирал".
Фото © Дирекция кино

Елизавета Боярская, которая играла Анну Тимирёву, попросила, чтобы я ее отвез на могилу реальной Тимирёвой, которая умерла в Москве и была похоронена на Ваганьковском кладбище. И когда мы вместе пришли к ее могиле я вдруг поймал себя на странном чувстве: как-будто я пришел на могилу к какому-то близкому человеку, почти родственнику. И то же самое пережила Лиза Боярская.

Все люди, про кого мы снимали кино, имеют реальных прототипов. Эти люди жили, страдали, мучились. Они все умерли, но, тем не менее, они имеют реальные судьбы, делая фильм, ты переживаешь вместе с ними реальные судьбы.

4 года жизни

Фильм делали очень долго, я не могу сказать, что мы его быстро закончили. И монтажно-тонировочный период был очень сложным, и работа над звуком, и съемки были очень сложными. Потому что снимать военно-морской бой — не так много можно найти аналогов в мировом кинематографе, которые это делали. Приходилось все изобретать заново. Как это можно снять так, чтобы был эффект присутствия.

Для меня очень важно было в этой картине показывать не историю извне, историю автора, который как-то видит историю, и, будучи умным, знающим, чем все закончилось, рассуждать о том, что случилось. А постараться встать на точку зрения этих людей и вместе с ними, через этих людей, посмотреть на то, что происходит. Находиться вместе с ними. Поэтому для меня очень важен был эффект присутствия. Эффект присутствия в военно-морском бое, эффект присутствия в других боях. И постараться передать те ощущения, которые, как я понимаю, эти люди могли переживать. Это наша интерпретация, конечно. Но при всем этом мы старались быть искренними.

Вопрос относительно портретного сходства. Живущий в Париже Никита Игоревич Кривошеин, знавший Анну Васильевну Тимирёву, говорит, что актриса  Елизавета Боярская  совсем на нее не похожа. Некоторые говорят, что К.Хабенский не похож на Колчака, хотя меня здесь французские зрители с книгами по истории гражданской войны в руках после просмотра уверяли, что он, напротив, очень похож. Но, может быть, вы не стремились к портретному сходству?

Андрей Кравчук. Когда мы занимались отбором артистов, у меня были фотографии всех реальных прототипов. Костя Хабенский похож на Колчака. Нельзя сказать, что одно лицо, но он в чем-то похож. Лиза Боярская в меньшей мере похожа. Но мы искали год персонажей и артистов на эту картину. И, наверное, за этот год я пересмотрел почти всех молодых актрис. Потому что важно было, что Анна Тимирёва значительно моложе Колчака. Это было принципиально важно. Лиза возникла не сразу. Полгода мы с ней проводили пробы и не были уверены, получится или не получится.

А.В.Колчак.
Фото © Дирекция кино

 Что касается других, особенно мужских персонажей, то там портретное сходство было для нас особенно важно, потому что существует определенная типажность. Типажность так или иначе, все равно немного влияет на характер, на способ поведения человека. И если посмотреть на фотографию Пиляева и артиста Клюквина — очень похожи. Сережа Безруков похож все-таки на Каппеля. Они отличаются, но все равно есть это сходство. И мы старались в гриме этого добиваться.

В какой-то момент я понял, что нам не найти одно лицо с Тимирёвой. И, наверное, даже было не так важно: какая была реальная Тимирёва — никто не знает...

...Н.И.Кривошеин знает...

Да, он мог ее знать, когда она была в преклонном возрасте...

...за семьдесят...

...это все-таки совсем другой человек, который прошел 30 лет лагерей, который прожил трудную жизнь и все-таки изменился. Я думаю, в молодости она была другая. Кто-то из современников хорошо ее описал, что она вдруг напомнила ему Анну Каренину. 

История любви Колчака и Анны напоминает немного историю любви Анны Карениной.

То, что началось с романа Толстого — вопрос женской эмансипации, возможности свободы любви, возможности выбора и определения женщиной своей судьбы, самой, не взирая на долг, а иметь возможность и право следовать за своими чувствами... Как бы это ни красиво и современно не звучало, но в конце XIX — начале XX века стало разрушать мир, во всяком случае, в России, не меньше чем пропаганда революционных партий и невозможность самодержавия управлять страной. Те процессы, которые стали происходить, прежде всего, в высших слоях общества — это нельзя назвать «элитой»... Но это те люди, которые были материально обеспечены и так или иначе должны были задавать тон жизни страны. А те люди, которые жили беднее, хуже - крестьяне, рабочие, слуги, которые были вынуждены смиряться со своей судьбой — потому что есть Бог, есть церковь, он так родился и страна живет по  традициям — он должен это терпеть и это принимать.  И когда вдруг люди, которые живут лучше них, которые живут более благополучно, обеспеченно — вызывающе обеспеченно -  начинают нарушать те самые законы морали и нравственности, на которых зиждется вся нравственная основа общества, то у тех людей стало возникать сомнение, почему они должны все это терпеть. Мне кажется, что это тоже влияло на то, что произошло в итоге в стране.

Ну, и, естественно, война. Война, когда огромное количество людей были одеты в шинели и пошли воевать. Они увидели другой мир, они научились убивать, они начали жить по другим законам.

К.Хабенский в роли Колчака. Кадр из фильма "Адмирал".
Фото © Дирекция кино

Тот же Н.И.Кривошеин — так уж получается, что я на него все время ссылаюсь, - как-то размышлял в интервью радиостанции «Свобода» о том, что настоящего примирения после Гражданской войны еще не произошло. Нет еще мемориала памяти. Мемориала, на котором, по его словам, были бы высечены имена всех, в независимости от того, на какой стороне — белых или красных — он воевал. Мы находимся в Париже, городе русской белой эмиграции, здесь находится много могил солдат Белой армии. Омский суд отказался реабилитировать Колчака. Вы упомянули о разбитой мемориальной доске в память Колчака, которая была разбита.

Вы согласны с тем, что гражданская война — в умах — еще не закончена?

Андрей Кравчук. Ну, не совсем. Все-таки война как война уже не существует. Потому что гражданская война — это, прежде всего, ужас братоубийства, ситуация, когда люди не столько выполняют, как мне кажется, какие-то идеологические установки, а начинают уже мстить за убитых товарищей, ненавидеть тех, кто их убил. И где именно русские воюют с русскими или нация воюет между собой, что он говорит на том же самом языке, что и я, и он стреляет в меня, а я стреляю в него — на этом уровне войны уже нет, и слава Богу, что нет.

Осталась какая-то политическая ангажированность. Обидно, что до сих пор по еще огромное количество народа в нашей стране не может смотреть на историю нашей страны без какой-то идеологической претенциозности. Не может воспринимать историю как факты. И людей, которые принимали участие в этой истории, как персонажей, которые жили согласно своим убеждениям, творили эту саму историю исходя не из каких-то там внешних «прав я или не прав»,  а из того, что они считали правдой. У каждого была своя правда. Была своя правда у большевиков, была своя правда у белых. И эти две правды столкнулись. На то время победили красные. Прошло 70 лет и этого тоже уже не стало и кто проигравший, кто победивший сейчас уже непонятно и не так даже на самом деле важно. Просто это стало частью нашей истории. Эти люди, которые принимали участие в этой страшной войне, они скорее все - жертвы, а не герои или победители. И нам надо на них смотреть, как на персонажей нашей истории. Которые во что-то верили, отдавали за свои убеждения и за свою веру свои жизни. И здесь важнее, наверное, не то, кто был красным, а кто был белым, а кто были эти люди как таковые. Если говорить про Колчака, то это был полярный исследователь и флотоводец, флотостроитель, ученый, блестящий военный. Человек, которым если бы не случилась революция, могла бы гордиться страна, как одним из героев нашей страны, точно так же, как и многими другими.

Сейчас начались какие-то процессы: привезли прах Деникина, привезли прах Каппеля из Харбина и захоронили в Донском монастыре. Есть какие-то усилия для того, чтобы пытаться не смотреть на историю тенденциозно и идеологически. Но, тем не менее, видимо, огромное количество народа еще живет в инерции советского воспитания, учебников истории и тенденциозного взгляда на историю. И это, мне кажется, не правильно.

ИД