Французская пресса

Еженедельники 01/11/2009

опубликовано 01/11/2009 Последнее обновление 05/11/2009 17:11 GMT

- 20-летие падения Берлинской стены: как и почему это случилось

Французcкие журналы пишут на этой неделе о падении Берлинской стены 9 ноября 1989 года. Руководители ГДР- явно не смогли покинуть историческую сцену достойно- считает "Пуан",. Падение Берлинской стены, предшествовавшее объединению Германии, произошло при на фоне импровизации и фатализма, которую трудно было ожидать от режима, имевшего репутацию одного из самых закрытых и твердых в восточном блоке. Представитель СЕПГ, который неуверенным тоном заявляет, что граждане ГДР могут теперь свободно ездить за границу, добавляя: "Насколько я знаю, с этой минуты", недоверчивое население, стекающееся к Белинской стене, пограничники, ничего о новых правилах не знающие и чуть не открывшие стрельбу...

Все это, - пишет журнал, - не только свидетельствовало о скором уходе восточногерманского руководства, но и о его провале. Ведь после того, как закончилась эта безумная ночь, восточные немцы, перешедшие в Западный Берлин, превратились в обычных буржуа. Они не бросились осматривать замок Шарлоттенбург или слушать концерты в западноберлинской филармонии, а превратились в потребителей. На 100 марок, которые правительство ФРГ выделило каждому немцу ГДР, люди стали приобретать то, чего им в прежней жизни не хватало. Женщины стали штурмовать магазины модной одежды, мужчины - бросились в секс-шопы, а семьи - в продуктовые магазины.

ГДР, таким образом, была предана вначале своим руководством, а затем - своим народом. Первый удар был нанесен Венгрией, которая в августе открыла свою границу с Австрией. Несколько тысяч восточных немцев, отдыхавших на озере Балатон, воспользовались этим, чтобы перебежать в Западную Германию. За ними последовали десятки тысяч других, и восточногерманские власти оказались не в силах остановить это бегство, напоминавшее прежний исход, ради прекращения которого и была построена в 1961 году Берлинская стена.  Но последний удар по системе нанес лично Михаил Горбачев. Лидер ГДР Эрик Хоннекер понял, что в час перестройки бесполезно рассчитывать, что советские танки подавят проходящие уже несколько недель мирные манифестации так же, как были подавлены выступления берлинских рабочих в 1954 году. И когда кремлевский руководитель, приглашенный на празднования в честь 40-летия ГДР, заявил, что жизнь наказывает тех, кто опаздывает, Хоннекер понял, что дни его сочтены.

Сегодня, через 20 лет после падения Берлинской стены и через 19 лет после объединения Германии, не осталось ничего или почти ничего от прежней умиравшей экономической модели. Ни от диктатуры, которая, во всяком случае, в последние свои годы убивала мало, но зато заставляла всех молчать, доносить друг на друга, продавала своих диссидентов Западной Германии и отпускала своих граждан на Запад только в пенсионном возрасте, надеясь, что обратно они не вернутся. Правда, осталась определенная ностальгия, которая заставляет некоторых бывших восточногерманских граждан голосовать за Левую партию Германии, которая когда-то была образована из СЕПГ, и в китчевом культе вокруг всякой чепухи, изготовленной в ГДР. Например, человечек Ампельман, фигурировавший на светофорах в Восточной Германии и очень популярный сегодня в ФРГ - безобидная и симпатичная фигурка, напоминающая о режиме, который не был ни безобидным, ни симпатичным, - пишет "Пуан".

В международной политике, также как и в виноделии, бывают иногда исключительные годы, - пишет "Фигаро магазин". К таким годам относится 1989. Конечно, сегодня, через 20 лет, у нас в памяти осталось только 9 ноября, день падения Берлинской стены. Но это был также год, когда южноафриканский президент Фредерик Де Клерк обязался покончить с системой апартеида, и когда восстание китайских студентов на площади Тяньаньмэнь было подавлено танками. С самых первых дней этот год был необычным. Польские коммунисты проголосовали за признание независимого профсоюза "Солидарность", в Венгрии компартия официально отказалась от своей руководящей роли. Эти две страны, шедшие в авангарде горбачевской реформы, начали решительно избавляться от  мишуры режима, установленного танками Сталина в 1945 году. Надежды, вызванные Михаилом Горбачевым, начали принимать конкретную форму. Тоталитаризм, порожденный большевизмом, вступал в свой последний этап. Москва повсюду отступала. В феврале генерал Борис Громов стал последним советским военным, ушедшим из Афганистана. Был закончен 10-летний период советской оккупации Афганистана и ожесточенного сопротивления муджахединов.

Этот исторический поворот не был вызван доброй волей Кремля. Имелось не менее двух объективных причин. С одной стороны,  приход к власти в 1985 году Михаила Горбачева знаменовал победу сторонников бывшего главы КГБ и генерального секретаря КПСС Юрия Андропова над сторонниками жесткой линии, готовыми применить силу для восстановления империи. События 1980 года в Польше продемонстрировали глубокий раскол между теми, кто хотел направить в Польшу армию, и теми, кто выступал за военное положение, объявленное в 1981 году близким к Андропову генералом Ярузельским. Андропов понял необходимость реформ и хотел ввести в систему некоторую дозу капитализма, а странам-сателлитам предоставить больше независимости.

С другой стороны, все экономические и финансовые показатели СССР и социалистического лагеря в 1989 году были катастрофическими. Мировой коммунизм просто был на краю банкротства. За исключением Румынии, все страны Варшавского договора просил западных кредитов. Появление частных кооперативов и соблазн получаемых ими прибылей дезорганизовали то, что еще как-то функционировало в государственной экономике  СССР. Полки магазинов пустели, производство снижалось, и Михаил Горбачев наблюдал за падением Советского Союза, вызванным его собственными реформами. Протестные настроения росли и в Восточной Европе. Восточногерманский режим был наиболее враждебно настроен к перестройке. Руководство ГДР не только не реагировало на призывы Москвы, но и держало себя вызывающе. "Если ваш сосед меняет обои, все не обязаны следовать его примеру", - язвил один из членов политбюро СЕПГ. Когда Горбачев прибыл на празднования 40-летия ГДР в 1989 году, то одно его присутствие вызвало манифестации, которые предшествовали падению стены, наступившему через 5 недель, и Германской демократической республики годом позже. Входило ли это в его планы, мы не знаем. Но ясно одно - без Стены второе немецкое государство не смогло бы существовать, - пишет "Фигаро магазин".